впрочем, это уже совсем другая история.
читать дальшеОсобенности эльфийской магии в ночной период.
Не то что бы ему очень хотелось добыть этот камень, просто так сложилось. По глупому и слегка нелепо. Когда посланник, со стрелой в спине, все-таки добрался до городских ворот, его встретил только шаман, кривоухий гоблин, из нейтральных, и какая-то магиня, из эльфов. И он. Единственный воин в стенах непобедимой цитадели. Воин скорее волею случая, чем по призванию. Не тянуло его на подвиги, не тянуло махать своим мечем, и подставлять голову под чужие. По большому счету, было даже не понятно, что занесло его сюда. Может быть, стадное чувство, может быть русая волна волос эльфийской магини. Все те с кем он пришел, сейчас, весело улюлюкая и ругаясь, гоняли по лесу усталого, тяжело дышащего дракона, который обреченно ломился через кусты, цепляясь чешуйками брони за ветки. Его стража, наводившие ужас на округу живые мертвецы, сейчас были зажаты в ущелье отрядом паладинов. Хмурые и небритые, воняющие перегаром паладины, молча перли на мертвецов, прикрываясь здоровенными щитами и выставив вперед острия своих коротких копий. Все было хорошо. Если бы не этот гонец.
Городской шаман, на пару с кривоухим гоблином, втащили едва живое тело внутрь, а магиня завесила проем чем-то переливающимся, прозрачным и легким как щелк, но несокрушимым как сталь.
- Ну! - Тряс гонца гоблин. - Ну!! Давай говори, зараза, камень где? Камень!
- Не скажет, - пробормотал шаман.
- Чего это? - Изумился гоблин.
- Не скажет, - снова сказал шаман, глядя на что-то находящееся за левым плечом кривоухого.
- Что ты там увидел?
Вопрос был риторическим. Все знали, что шаман может видеть смерть.
Это знал и кривоухий. Он отпустил бездыханное тело, плюхнулся в грязь и обхватил голову руками.
- А делать-то чего?
- Ну... - Шаман неуверенно прошелестел погремушкой. - В принципе время еще есть... И...
- Чего и!? Блин! - Оскалился гоблин. - Барабань давай! Тамтамчик!
- Я не тамтамчик. И я не барабаню, - для вида обиделся шаман.
- Ну, камлай, тогда, если барабанить не умеешь. Нечего лясы точить!
Ах, это сказка, когда Ваня берется за бубен. Иногда кажется, что он уже родился, все зная о ритме. Любой негр, любой чернокожий репер, услышь он Ваню, сожрал бы собственные штаны от зависти. БГ не написал бы своего знаменитого: " у черных есть чувство ритма..." если бы он слышал Ваню. Под такой ритм нельзя не встать, даже если ты мертв. Даже если ты семь километров бежал по полигону, вместе с гейммастером, хмуро поглядывающим на часы. Даже если у тебя под мышкой зажата стрела. Невозможно не встать, когда Ваня ведет свое камлание. Когда грохочут погремушки на его ногах, когда бубен поет, когда из его губ вырывается песня без слов, на незнакомом, не здешнем, не земном языке.
Возвращать душу не легко. Нужно много бежать по дорогам, по которым не в состоянии пройти человеческие ноги, нужно много говорить с духами, которые не понимают твоего языка, нужно долго и громко бить в бубен, что бы заставить душу вернуться назад в тело, израненное и уставшее, но все-таки свое. Надо сильно стараться, что бы гейммастер просто кивнул головой и вышел из города.
- Вставай! Вставай, орел! - кривоухий гоблин взвалил гонца на спину и поволок в сторону палаток. - Старый гоблин тебя вылечит...
А потом было самое не интересное.
Гонец что-то прошептал, вытащил какую-то бумажку. И все посмотрели на единственного воина в городе.
- Тебе идти, служивый, - подвел итог все тот же гоблин.
А эльфийка посмотрела на него так... так что отказаться было не возможно.
Он не хотел идти за этим камнем. Не хотел оставлять эльфийку, город... Но все смотрели на него так. Акты публичного самоубийства были не по его части.
Тем более, Главный Квест.
Уговорив себя и решительно стиснув деревянную рукоять меча, такую неудобную и смешную, он прошел через ласковый шелк эльфийской защиты.
Гонец соврал. Или не знал. Или просто орки успели раньше.
Так или иначе, камень охранялся. Четыре здоровых, зеленомордых, затянутых в кожу амбала. Плюс вся остальная братия, которая, разбившись на пятерки, прочесывала окружающее пространство. Главный орк вместе с орчьим шаманом в задумчивости сидел перед Камнем. Интеллигентное лицо главаря отображало целую гамму чувств. Орков можно было понять. Они пришли веселиться. Воевать, убивать и умирать. Легко, как могут умирать только те, кто не отягощен имуществом и глобальными задачами, типа, наведения Нового Порядка, завоевания мира, освобождения мира от Нового Порядка, освобождения мира от завоевателей, основание воинского ордена. Орки жили и умирали по завещанному им еще прадедами принципу: "Убивай или умирай. Но только не скучай". Камень смешал карты зеленой орды. Обнаружить Главный Квест, не желая того... Это проблема. И главарь орды это понимал. Отдать Камень просто так, не позволяла врожденная орчья гордость. Оставить его на месте, так же было не возможно, тут в конфликт со здравым смыслом вступала врожденная орчья жадность. Хватать Камень и двигаться по пути к дальнейшему могуществу... было скучно. А прадеды были не дураки, и изменять их заветам не самое благоразумное дело.
Столкнувшись с этими вопросами, орда потеряла свою благоприобретенную анархичную вольницу и на всякий случай ввела в своей среде железную дисциплину. Главарь и шаман, два верховных владыки, сидели и чесали зеленые лбы над камнем, а все остальные, под командованием полевых командиров, прочесывали местность на предмет скрытых ловушек. Если решение вопроса затянется, разумным будет делать вокруг Камня лагерь, что бы шаман имел время для бесед с потусторонним миром, а это предполагает детальное изучение местности. Уносить же Артефакт без совета с духами будет только идиот. Орки тупостью не отличались, иначе их выживаемость, как вольной орды, ставилась бы под большой вопрос.
Воин лежал на пригорке и наблюдал за всей этой катавасией. Неподалеку, подчеркивая важность момента, расположился жующий травинку гейммастер.
"Немного поваляюсь, а потом снова в город пойду, - решил воин. - Может, кто-нибудь вернулся".
Орки не отличались особенной стойкостью в бою, их не интересовал результат, достигаемый бойней "до последнего солдата". Короткий бой, кровопролитный желательно, удачный по возможности. Но стоять до конца орки не любили. Анархия плохо сочетается с коллективным героизмом. Так что небольшой отряд воинов, настроенный решительно, имел неплохие шансы.
Он уже совсем было, собрался отползти в сторонку, как вдруг гейммастер встал, кинул безучастный взгляд в его сторону и спустился вниз. Вскоре орчьий отряд, что шебуршался по кустам в непосредственной близости от артефакта затих. До слуха воина донесся нестройный храп.
"Камень, это камень. Они были к нему слишком близко".
Было видно, как насторожился шаман, почувствовавший недоброе. Но главарь не отреагировал на происходящее. Он только вздрогнул, когда как подкошенная на землю грохнулась стража.
- Спят, - сказал шаман. - Не надо Простых к Камню пускать. А то вся орда так сляжет.
- Почему именно Простых? - Спросил главарь, делая два шага назад.
- Потому, что мы то не спим, - резонно ответил шаман. - А с Камнем дольше других возимся. Хорошо, что трогать не пытались.
"Вот оно, - понял воин. - Вот почему ГМ так посмотрел. Случай! Тот самый, что выпадает..."
Додумать он не успел, ноги уже несли его вниз. Бегом, по склону холма, путаясь в травах, рискуя упасть. Времени было не много. Сон, особенно наведенный, никогда не длится долго.
Камень близок! Всего несколько шагов. Воин прыгнул через кусты, и нос к носу столкнулся с грозной зеленой орчьей мордой.
- Вот, значит, как, - сказал главарь, подбирая с земли большую зазубренную глефу. - Значит, все-таки, не мы одни такие умные.
Ошалевший воин взмахнул мечем.
Как же он мог забыть о главаре?!
- Ну-ка давай малыш, скажи мне, что ты знаешь об этом камушке? - На броне у главаря воин видел четыре полосы. Четыре пункта. Против дешевой, потокового производства кожаной накидки с двумя хитами всего. И одноручного меча. Зазубренная глефа с яркими желтыми и красными веревками у рукояти. Длинная.
И хотя ноги главаря открыты, можно рискнуть, кинуться в кувырке, подрубить, но глефа страшно сечет воздух. Воину даже показалось, что он слышит свист... Да еще шаман с палкой, трусливо прячется за бронированной спиной, пиная спящую стражу, что бы быстрее просыпалась. Палки можно не бояться, на голове шлем, но их двое...
"И я не хотел идти за камнем, - мелькнула в голове мыслишка. - И стража сейчас проснется."
Краем глаза воин уловил движение, это гейммастер пробирался через кусты, что бы быть ближе к событиям.
- Я возьму камень... - пробормотал воин.
- Да ты что?! Ну, давай... Давай... - Глефа свистнула совсем неподалеку. - А тебе зачем?
- Надо! - Ничего умнее воин не придумал.
- Вставайте вы, лоботрясы! - Взвизгнул почему-то нервничающий шаман, тряся ближайшего стража.
- Живее, малыш, живее... - Главарь накручивал сам себя, танцуя на пару со своим оружием. - Давай, возьми камень, ты же за этим пришел. Ну же! Смелее!
- Я...
"Не хотел приходить за ним, - услужливо гадко подсказало сознание. - И не надо было переться".
- Что? - Главарь сделал вид, что прислушивается. - Что ты?
Он остановился, упер глефу в землю, присмотрелся к воину. А потом вдруг странно расслабился, повернулся спиной и пошел к камню, пиная на ходу, тела стражников. Шаман на какой-то миг замер, а потом шустро шмыгнул вслед за предводителем.
- Убирайся... - Донеслось до слуха воина. - Давай, вали. Маленький.
До камня было всего два-три метра.
Воин закрыл глаза и сделал шаг назад. Потом еще один. И еще.
А потом просто побрел назад в город. Под крепкую эльфийскую защиту.
- А, однако, это было рискованно... -
Заявил шаман.
Главарь пожал плечами.
- Нет, ну серьезно, рискованно было.
- Да ладно, бред какой-то.
- Не скажи...
- Он не мог знать, что меня в последней драке потрепали, и что броня на ладан дышит. И что прокляли меня, а от глефы толку, как козла молока. Не мог он этого знать. И не знал.
- Ха... А если бы знал?
Главарь на миг остановился. Улыбнулся.
- Даже если бы и знал. Не напал бы.
- Откуда тебе знать?
- Оттуда. Вот потому я и вожак этой банды, а ты шаман. Я не мог не знать. Так что давай делом занимайся, разводи костер и варгань в темпе. Пора это болото на уши ставить.
- Сделаем, - отозвался шаман, раскладывая вокруг Камня мешочки.
- Ну! Что!? - Первым выскочил гоблин.
Воин пожал плечами.
- Камень где?
- Нету.
- Как нету?!
- Орки там...
- Ну и что? Орки-шморки. Ты камень нашел?
- Нашел.
- Так какого ж ты черта его не принес? Орков испугался? Ты что, дурак, не знал, что... - Гоблин на миг замер. - Погоди... У тебя броня, какая?
- Двойка.
- Епыть... Эй! - Косоухий побежал в сторону крепости. - Эльфийское ваше величество, блин, ты почему, мать, на этого гаврика заклинание не наложила? Ты почему, кошелка, его не закляла?!
- А какое я могу дать заклятье? Я на защиту городскую все истратила!
- Какую-какую! А мораль ему задрать? У него бы тогда по всем позициям пункты поднялись? Какого хрена?!
- Ну... Забыла...
- Да ладно вам, - пробормотал воин. - Ерунда все это...
- Это, Леха, не ерунда. - Обнял его за плечи гоблин. - Это, однако, целый Главный Квест проваленный. Большие последствия гарантированы.
Воин-Леха только сморщился.
Когда орда подошла к городу ее встретила фаланга паладинов. Хмурые, небритые, воняющие перегаром и изрядно замотанные паладины, тяжело сопели, стараясь не слишком сильно напрягать натертые ремешками щитов руки. Паладины составляли основной ударный кулак. Фланги прикрывали притихшие воины. В центре поднимали руки к безучастному небу маги и священники. Орда не спеша, выстроилась в клин. На острие, вразвалочку, вышел главарь. Интеллигентное лицо учителя средних классов озарила радостная улыбка.
- Мужчин на кол. Женщинам вспороть животы. Пленных... не брать.
И он поднял над головой Камень.
Орда взревела.
Расходились далеко за полночь. Наконец похмелившиеся паладины, с благостными улыбками погрузились в последний трамвай, пугая редких пассажиров грохотом доспехов и связками копий.
Простые воины разбрелись кто куда, сопровождаемые магинями. Шаман, гоблин, эльфийка и воин-Леха, уходили последними, в сопровождении небольшой группки орков.
Ночной город равнодушно рассматривал их глазами, не спящих окон, фонарей, проезжающих мимо машин. Эльфы, гоблины, орки, люди... город видел и не такое.
- Тут, понимаешь, в чем особенность, - втолковывал Лехе орочий главарь. - В силе.
- Естественно, - вяло отвечал Леха.
- Не естественно. То, что ты подумал, это физика. А я говорю про другое, про внутреннюю силу, про эмоциональную, что ли, нравственную.
Они немного поотстали от основной компании, главарь заговорил тише.
- Когда я перед тобой глефой крутил, я слабый был. У меня и оружие битое, и брони не было почти. А у тебя шансы были.
- Какие там, шансы?! Я ж тебя видел на тренировках, ты бы меня сделал, как котенка...
- Брось, на тренировках все - молодцы, а в поле... Все несколько иначе. Тебе нельзя было на попятный идти. Разговаривать со мной, нельзя было. Иди и руби. Все! Камень твой был бы. У тебя шанс был. Но ты им не воспользовался? Почему?
Леха хотел что-то сказать, но орк не дал.
- Потому что я оказался сильнее тебя морально. Я не боялся. А ты позволил своему страху сделать ход. Со страхом вообще интересно получается, как только ты начинаешь его слушать, позволяешь ему что-то сказать, все, считай проиграл. Знаешь выражение: он победил свой страх?
- Ну...
- Так вот, я тебе скажу, ерунда это. Нет никакой победы над страхом. Знаешь почему? Потому что нет никакой битвы. Нет никакой битвы со своим страхом, есть только твоя власть. Ты или позволяешь своему страху иметь свое мнение, либо нет. Твой страх, это часть тебя. Как можно бороться против себя же? Глупость. Собой, своими частями, можно только управлять. Быть хозяином для самого себя. Вот так-то... - Главарь замолчал, а потом усмехнулся. - Правда, к осторожности надо прислушиваться. Очень полезная штука.
Орки остановились.
- Ну что? Вас не проводить?
- Нет, - шаман с гоблином переглянулись и пожали плечами. - Тут не далеко уже.
- На нет и суда нет, - махнул рукой главный орк. - Встретимся.
Леха смотрел в след уходящим оркам.
- Ну, чего встал? - поинтересовался гоблин.
- Как его зовут?
- Кого?
- Ну, главаря.
- Костик, а чего?
- Да я пока с ним шел, все думал, как его зовут, а спросить чего-то постеснялся.
- Ну и зря, он вообще парень коммуникабельный. Пошли...
Когда эти четверо вырулили из подворотни, Леха понять не успел. Только что не было никого, просто темная улица, ночь, даже светящихся окон нет, и тут, бац! Четверо вырастают прямо из-под земли, что-то гадко хрустит и шаман, что шел первым, опрокидывается навзничь. Жалко гудит упавший бубен.
Одна черная тень бьет шамана ногой, тот сворачивается, стонет, и встать уже не пытается.
- Ага, хоботы прутся.
Четверо окружили растерявшихся ролевиков.
- Хоботам по хоботу... - пошутил кто-то и продолжил классическую комбинацию: - Придурки, закурить есть?
- Леха... - прошептал сзади гоблин.
Леха обернулся.
Двое сзади, двое спереди. Гопники взяли ролевиков в круг.
- Опа, - развел руками тот, что срубил шамана. - А тут у нас есть кто-то сладкий.
Эльфийка шарахнулась в сторону. Испуганно прижалась спиной к гоблину.
На какой-то момент Леха увидел ее глаза.
Расширенные и глубокие. Днем они были зелеными, а сейчас казались бездонными черными колодцами. Настоящие глаза эльфийской ведьмы. Которая может проклясть, приворожить, очаровать, заколдовать... Пусть немного. Пусть чуть-чуть. Но по-настоящему. По-эльфийски.
В голове качнулось: "Мораль ему задрать" и "Я был морально сильнее".
Жадные руки уже шарили по карманам.
Несвежее дыхание пепельницы.
Кто-то дернул эльфийку за руку, она вскрикнула, глаза стали удаляться...
Маленький гоблин вывернутой рукой кричал что-то невнятное от боли.
Леха вдруг увидел, что кривоухий совсем еще мальчишка, шаман типичный ботаник, а эльфийское колдовство не действует на... На кого? Орки? Ночные тролли? Нет...
Это было много хуже. Какие-то странные существа, которым и названия нет в мире живых. Гадкие пародии, которые не принимает и мир мертвых. Уродцы. Ночные страхи.
Неудобная, но такая родная, деревянная рукоять скользнула в руку сама. Рывок вверх, противовесом в нижнюю челюсть. С хрустом.
"Суукааа..."
Потом хитрой бабочкой, рубящий снизу в пах, со всей дури. Что-то зазвенело на асфальте. Тускло блеснул кастет.
Потом эффект неожиданности прошел и стало трудно. Выручил гоблин, прыгнувший на спину одному из нападавших. Победа, казалось, была близка. Леха уже видел ее сияние... Потом, вдруг, сияние сделалось нестерпимым, мазнуло по глазам дальним светом проезжающего автомобиля, и...
И что-то твердое и холодное ткнулось под ребра, заставляя согнуться. Потом оно исчезло и сменилось горячей струйкой, одной, другой, третьей... Меч как-то слишком легко выскользнул из руки. Дешевая, потокового производства, кожаная накидка исчерпала свои пункты брони и удар прошел в тело. Кожа вообще плохо держит сталь.
Черные тени дернулись и растворились в темноте улицы.
Леха медленно и, как ему показалось с достоинством, сел на асфальт. Он всегда представлял себя таким, умирающим достойно, как главный викинг из фильма "13-й воин". Только в последний момент ноги подкачали, асфальт ткнулся мелкими камешками в щеку.
- Леха! Леха! - Гоблин прыгал вокруг, его рот открывался и закрывался, но умирающий слышал только свое имя. Больно не было. Только большая слабость и гул в ушах. - Леха!
Гоблин кинулся к сидящему шаману.
- Вставай, Ваня! Вставай!
- Что делать-то? - Шаман смотрел куда-то в сторону. Всем известно, что шаманы могут видеть смерть.
- Что, что! Бей в бубен! Камлай, камлай, родной! А ты, - гоблин кинулся к эльфийке, но остановился, увидев, что она уже кричит в мобильный: "Ножевая! Двадцать лет! Быстрее! Адрес..." - Зови его оттуда...
Шаман поднялся с асфальта, освободил притянутую к ноге погремушку.
Ах, это сказка, когда Ваня берется за бубен.
Под такой ритм нельзя не встать, даже если ты мертв. Под такой ритм нельзя не дождаться "скорой".
26.12.03
Виктор Косенков